Осталась еще одна неделя моей жесткой экономии алкоголя, еще несколько дней этой добровольной трезвости ... Я почти чувствую рвоту от бомбы Джегера во рту; Я почти вижу его, ярко-розовый и оранжевый, украшающий белый унитаз из парусины ...
Я, конечно, шучу. За время воздержания я извлек много ценных уроков. Один из этих уроков заключается в том, что не всегда нужно болеть, чтобы знать, что накануне вечером вы хорошо провели время. Другой заключается в том, что отказ от алкоголя для меня не является эффективным планом невесомости, потому что я просто заменяю калории пирожным (так много пирога). Кажется, всем нам нужен порок или два ... И именно эти пороки привели к открытию, о котором я вам расскажу.
К сожалению, разлучены при рождении
В 2013 году я мало знал, что из-за моего упорного отказа прекратить выходить на улицу я стану вуайеристом в ночном клубе. Мое зрение насторожено, зрение устойчиво, и я могу видеть потные массы, окружающие меня, которые кружатся и кружатся, как кусочки тетриса, пока не встанут на место одним, двумя или несколькими кусочками тетриса и останутся склеенными на протяжении всего остального времени. ночь. Я все это прекрасно вижу. Фактически, я не могу этого не видеть.
Увы, я наблюдал, как люди натыкаются друг на друга и привязываются друг к другу, как пиявки или игрушки для ванны с присосками на конце. Сочетание темноты, ревущей музыки и скрежета заставляло меня чувствовать себя неряшливо, пока я не заметил особую группу, которая появлялась каждую ночь. Они не выглядели одинаково, на самом деле каждую ночь они были совершенно разными людьми, но действовали одинаково. Я просто не мог осмыслить это. В течение моего засушливого января я узнал о жанре парней (а иногда и девушек), который я, должно быть, всегда был слишком подавлен, чтобы когда-либо по-настоящему замечать раньше: тихий соблазнитель, тихий Казанова.
Я говорю о немых.
Этот очаровательный вид, который я наблюдал, чаще бывает самцом, чем самкой; днем они могут казаться обычными и вменяемыми кантабами (если эти два прилагательных действительно можно описать какие-либо кантабы). Ночью, в тумане выпивки и племенного пения, они претерпевают трансформацию в линкантропическом стиле. Их волосы встают дыбом, когда знак KUDA загорается за пределами Жизни, их носы встают дыбом от запаха духов или одеколона в очереди на Лолу, у них выделяется слюна, когда они видят, как их жертва затягивается ролли за пределами Феса.
Как только потенциальная жертва видна, вместо того, чтобы вести обычную светскую беседу или глупую беседу, которую предпочитают другие типы клабберов, эти существа просто смотрят в течение минуты или двух, не дрожа от взгляда. Они не могут выйти наружу, это не их территория. Их охотничье угодье - танцпол.
Такие хитрые, что вы, наверное, даже не заметите их на этой картинке.
Они следуют за своей целью на знакомый газон и начинают окружать ее, не говоря ни слова, почти не встречаясь взглядами, но время от времени пытаясь схватить жертву за бедра или безвольно погладить ее по руке. Имена не меняются. Они просто проходят мимо, нащупывают и смотрят. Они настолько уверены в своих силах соблазнения, что им даже не нужно прибегать ни к какой форме речи или даже к языку жестов.
К сожалению для них, я не наблюдал очень высокого уровня успеха, хотя они особенно упорны в погоне ... Иногда усилия приносили вознаграждение; однако обычно это происходило только тогда, когда два члена одного и того же клана нацеливались друг на друга. Самая частая реакция, которую я заметил в своих полевых исследованиях, была смесью смеха, отвращения и смущения, но в целом - отвержения.
Это интересная антропологическая находка, которую я представляю вам в своей новой профессии трезвого трезвенника-вуайериста. Надеюсь, я не попадусь под проклятие, когда снова начну пить… СЧЕТ. ВНИЗ. THE. ДНЕЙ.
Пожалуйста, сделайте пожертвование для финансирования важных исследований о таких важных вещах, как лечение и профилактика рака.
